Кожные заболевания

В. В.Тиханин, заслуженный ветеринарный врач России, кандидат биологических наук, вице-президент Ассоциации практикующих врачей РФ, Президент Ассоциации врачей ветеринарной медицины РФ

Кожа — самый крупный орган в организме животного. Она не живет отдельной от организма жизнью — все тяготы и невзгоды собачьей жизни отражаются на состоянии кожи наших пациентов.

Кожа — самый крупный орган в организме животного. Так, например, масса кожи новорожденного щенка достигает 24% от массы его тела, а у взрослой собаки она составляет 12% (Evans H. E., Christensen G. C., 1979). Зачастую мы недооцениваем роль этого органа и начинаем осознавать ее лишь тогда, когда значительное его разрушение, как это бывает при обширных ожогах, создает угрозу для жизни вследствие массивной потери жидкости, нарушений теплообмена и других тяжелых нарушений. Кожа — это мощный барьер, позволяющий организму животного не только не высохнуть (как это случается с медузой, выброшенной на галечную полосу), но и препятствующий проникновению в организм различных химических веществ, микроорганизмов и объектов растительного мира, которые могут привести к появлению в нем чужеродных антигенов, не предусмотренных генетической программой. Этот барьер также играет роль озонового экрана и препятствует неблагоприятному воздействию ультрафиолетовых лучей. Кожа — это не только замечательный по своему конструкторскому решению термостат, но еще и уникальный автономно регулирующийся кондиционер, позволяющий наряду с другими механизмами приспосабливаться к колебаниям внешних температур почти в 100°. Именно в коже, играющей роль барьера с внешним миром, расположено наибольшее количество датчиков-нервных окончаний, дающих информацию об окружающей среде.

Ко всему прочему, кожа животного представляет собой резервуар электролитов, воды, витаминов, жира, углеводов, белков и других веществ, а витамин D она вырабатывает под действием солнечных лучей.

Самый большой орган не живет отдельной от организма жизнью — все тяготы и невзгоды собачьей жизни отражаются на состоянии кожи наших пациентов. Гиповитаминозы, неадекватное питание, дисбаланс гормонов, сердечная недостаточность — вот далеко не полный перечень соматических заболеваний, влияющих на состояние кожи.

И вот этот-то уникальный, жизненно необходимый орган волею природы оказывается в самом незавидном положении. Все органы по возможности надежно защищены: головной мозг расположен в черепной коробке, спинной мозг подвешен на корешках-амортизаторах в позвоночном канале, сердце и легкие — в грудной клетке, костный мозг — в трубчатых костях и ячейках губчатых костей, почки спрятаны за толстыми подушками паранефральной клетчатки, детородные органы за костями таза и мышечными массивами бедер. Самый легко ранимый орган животного — глаз — и тот в случае опасности может спрятаться за веко. И только кожа в одиночку противостоит всем выпадающим на ее долю превратностям судьбы. Но в определении "собачья жизнь" главное все таки не внешние неприятности, а подкачавшая наследственность. Столетиями люди путем селекции создавали себе помощников по хозяйству, охранников, охотников, собачек-игрушек, вовсе не думая о том, что выключая естественный отбор и искусственно культивируя заданные свойства породы, они тем самым выращивают генетических уродов, у которых вероятность развития злокачественных опухолей во много раз выше, чем у беспородных животных. При возникновении опухолей в коже они особенно подвержены эрозированию и изъязвлению в силу обстоятельств, о которых будет упомянуто отдельно.

В свете всего сказанного выше, не удивительно, что эрозивные и язвенные поражения составляют в практике нашей клиники 32% от всех патологий кожи. Постановка правильного диагноза в ряде случаев представляет существенные трудности прежде всего в силу сходства клинических проявлений этих поражений — как говорят студенты, "все — красное и все — чешется". Сбор анамнеза жизни и болезни, а также простое физикальное обследование животного, хотя и остаются необходимым и важным моментом диагностики, однако во многих случаях явно недостаточны. Здесь на помощь приходит такой высокоинформативный метод как гистологическое исследование биоптата кожи. Применение этого, ранее недооценивавшегося нами метода, позволяет нам существенно расширить представление о спектре патологических состояний, которые проявляются эрозиями и язвами кожи, в значительной степени пересмотреть подходы к диагностике и лечению ряда таких состояний, разработать диагностический алгоритм, с помощью которого можно добиться наилучших результатов в лечении.

Одной из наиболее распространенной болезни кожи у собак, особенно в летний период, является блошиный аллергический дерматит. Паразитирование блох на теле — самая частая причина кожных заболеваний у собак. Мы имели возможность убедиться в справедливости этого утверждения и в отношении эрозивных поражений кожи. Независимо от жалоб, с которыми хозя-ева приводят животных в нашу клинику, в теплое время года блохи обнаруживаются не менее, чем у половины наших пациентов. 92% блох, выявляемых у собак принадлежит к виду Gtenocephalides felis felis. Более редкими обитателями собачьей шерсти являются Ctenocephalides canus (собаки), Echidnophaga gallinacca (куры), Spilopsyllus cuniculi (кролики), Pulex irritans (человек), Archaeopsylla erinacei (ежи). В настоящее время насчитывают до 2000 видов и подвидов этих кровососущих насекомых. Большинство из них обитает во всех участках тела собаки. Вместе с тем, Е. Gallinacca паразитирует почти исключительно на морде, a S. Cuniculi — на ушных раковинах и вокруг них.

Питаясь кровью животного, блоха выделяет в дерму слюну, которая препятствует свертыванию крови.

Эта слюна содержит не менее 15 различных веществ, которые могут оказывать раздражающее и аллергирующее действие. До 80% всех аллергических дерматитов у собак, как оказалось, связано с блохами. В литературе обычно не упоминается о породном риске в отношении развития блошиного аллергического дерматита, однако, по мнению французских исследователей, некоторые породы собак — сеттеры, фокстерьеры, пекинесы, спаниели и чау-чау к таким реакциям предрасположены. Клинические проявления зависят как от количества паразитирующих блох, так и от наличия или отсутствия у животного гиперчувствительности к блошиной слюне. Кожа не предрасположенной к аллергии собаки может вообще не реагировать на блошиные укусы, однако это не означает, что на них не реагирует организм: 72 женские особи блох в день вместе "выпивают" 1 мл крови, при этом у собак, особенно мелких пород, может развиться хроническая постгеморрагическая анемия.

Аллергические реакции на блошиную слюну могут протекать в форме гиперчувствительности немедленного или замедленного типа. Как правило, преобладают реакции замедленного типа, протекающие хронически, а внешне проявляющиеся алопецией, лихенификацией, гиперпигментацией, а также в виде зудящих фиброзных узлов с преимущественным расположением на спине, пояснично-крестцовой области, на каудо-медиальной поверхности бедер и животе. Такого рода изменения практически не встречаются на ушных раковинах, морде и стопах. Среди кожных поражений, связанных с блохами, такие реакции в нашей практике составляют около 2/3 всех случаев.

Особое внимание мы уделяли острым поражениям, протекавшим по типу гиперчувствительности немедленного типа и проявлявшимися внешне эритемой с покрытыми корочками папулами картиной эрозивного мокнущего дерматита. Мы располагаем 28 наблюдениями таких поражений, что составляет 13,1% от общего числа обследованных животных с эрозивно-язвенными поражениями кожи. Возраст собак с таким дерматитом обычно составляет от 2 до 6 лет, причем ни в одном случае среди них не было щенков в возрасте до полугода. Последнее обстоятельство мы склонны объяснять не отсутствием у них блох, а незрелостью иммунной системы, которая не может сформировать полноценный иммунный ответ на аллерген. Прослеживается достаточно отчетливая сезонность поражения, пик которой приходится на лето и осень, что, на наш взгляд, связано с оптимальной для развития блох температурой окружающей среды 25°С и влажностью 75%.

Диагностика основывается на обнаружении на теле собаки блох или их фекалий, а также характерной цитологической картине, наблюдаемой в мазках-отпечатках. Как правило, с эрозированных участков кожи берется 2-3 мазка-отпечатка, которые затем окрашиваются азуром и эозином. Диагностическое значение, при этом, имеет обнаружение в них значительного количества эозинофильных лейкоцитов — маркеров аллергических реакций.

Наряду с цитологическим исследованием мазков-отпечатков важное значение приобретает диагностика ex juvantibus, когда вместе с элиминацией блох, отмечается клиническое улучшение с заживлением эрозий.

Общий анализ крови, как показывает наш опыт, диагностической ценности не имеет. Наличие в периферической крови собак эозинофилии встречается довольно часто и в большинстве случаев связано с заболеванием животных гельминтозами и другими паразитарными заболеваниями.

В случаях, представляющих диагностические затруднения, может быть применена биопсия кожи, хотя мы не склонны переоценивать ее диагностическую значимость. В микропрепаратах отмечается картина неспецифического дерматита с преобладанием перивазальных эозинофильноклеточных инфильтратов, которые в отдельных случаях могут образовывать довольно крупные очаги. Гораздо большее диагностическое значение имеет выявление так называемых "внутриэпидермальных эозинофильноклеточных абсцессов" — очагов некроза со скоплением в них эозинофильных лейкоцитов, выявляющихся, разумеется, в краях эрозий, то есть там, где эпидермис еще сохранен. Практически обязательной находкой оказывается гнойный остиофолликулит, являющийся отражением вторичной бактериальной пиодермии. Перечисленные изменения соответствуют гистологической картине, описываемой в литературе. Помимо уже известных признаков нами подмечен феномен муфтообразных скоплений тучных клеток вокруг микрососудов с явлением их выраженной дегрануляции, при этом часть гранул может обнаруживаться свободно лежащими рядом с клетками. Этот феномен особенно заметен в тканевых срезах, окрашенных азуром и эозином, в тех участках, где плотность воспалительного инфильтрата невелика. Само собой разумеется, что это явление свойственно аллергическому дерматиту вообще, а не только блошиному. К слову, в случаях поражения по типу реакции гиперчувствительности замедленного типа этот феномен нам не встречался.

Эрозии, обнаруживающиеся при блошином аллергическом дерматите, по нашему мнению, возникают вторично и непосредственно не связаны с аллергией. Известно, что при аллергии происходит сенсибилизация организма и выработка в нем lgE (реагинов) против соответствующих аллергенов. Эти lgE оказываются фиксированными на различных клетках, в том числе и тучных. Повторная встреча тучной клетки, несущей на себе данный lgE, с аллергией приводит к ее мгновенной дегрануляции. Выделяющиеся при этом интерлейкин-1 и гистамин обуславливают расширение микрососудов за счет паралитического воздействия на гладкомышечные клетки артериол и повышение их проницаемости, вследствие сокращения под их влиянием объема эндотелиоцитов. В результате этого в дерме развивается мембраногенный отек. С этого момента многое неясно. Если у человека отмечается прямая связь между содержанием гистамина в дерме и выраженностью зуда, то у собак такой связи нет. Точно неизвестно, какие же вещества возбуждают ноцицептивные рецепторы в коже. Однако, по-видимому, это не столько гистамин, сколько выделяющиеся в ткани протеолитические ферменты — калликреин, катепсины, трипсин, химотрипсин и другие. Косвенным подтверждением этого предположения является низкая эффективность антигистаминных препаратов при лечении аллергических дерматитов у собак.

Как бы там ни было, зуд представляется ведущим фактором в патогенезе эрозивных изменений при блошином дерматите. Косвенно об этом свидетельствует совсем иная по сравнению с хроническим дерматитом топография эрозивных поражений в основании хвоста, в нижних отделах живота и на шее, то есть в местах, наиболее доступных для разгрызания и расчесывания собакой. Такое самотравмирование ведет к десквамации эпидермиса, появлению микроссадин и развитию условий для жизнедеятельности гноеродных микробов. Возникающая в ответ на микробное вторжение воспалительная реакция с гибелью многочисленных нейтрофильных лейкоцитов в результате незавершенного фагоцитоза сопровождается разрушением эпидермиса протеолитическими ферментами, выделяющимися на поверхность кожи из распадающихся нейтрофилов. И действительно, блошиный аллергический дерматит, проявляющийся первоначально лишь как папулезное поражение, затем характеризуется появлением корочек на папулах, постепенным появлением на коже гнойничков, которые, сливаясь друг с другом, образуют различные по форме и величине участки, лишенные эпидермиса, при этом участки с сохранившимся эпидермисом могут приобретать вид островков, располагающихся в центре эрозии. Отек дермы ведет к тканевой гипоксии за счет большего удаления клеточных элементов от питающих их капилляров, что, вероятно, не может не отражаться на количестве и составе секрета, выделяемого сальными и апокринными потовыми железами на поверхность кожи. В этих условиях этот секрет перестает играть роль пробки в устьях волосяных фолликулов. И действительно, в неэрозированных участках кожи наблюдается картина острого остиофолликулита, то есть воспалительная инфильтрация носит дискретный, а не тотальный характер.

Доказательством вторичного характера эрозирования при блошином аллергическом дерматите являются также результаты эксперимента с введением в кожу собак аллергенов блошиной слюны, при котором эрозивных изменений не отмечалось.

Лечение блошиного аллергического дерматита является достаточно сложным и не всегда успешным. Избавить собаку от блох — задача трудная, а от гиперчувствительности к антигенам блошиной слюны — практически невыполнимая. Борьба с блохами у собак требует регулярного проведения. Кроме того, вопреки распространенным представлениям и рекламным заверениям, ни одно из существующих противоблошиных средств не обеспечивает 100% уничтожения или отпугивания блох. Противоблошиные ошейники бывают трех типов — инсектицидные, ре-пелентные (отпугивающие блох, например, ультразвуковые) и разрушающие отложенные блохами яйца. Эффективность первых, по крайней мере, у собак, низка, вторые вообще не эффективны, эффективность третьих не подтверждена никакими публичными исследованиями. Противоблошиные шампуни дают хороший инсектицидный эффект, однако, он сразу прекращается после ополаскивания собаки в конце мытья. Определенный эффект дают противоблошиные присыпки, которые, однако, мало эффективны у собак с густым подшерстком, у короткошерстных собак и на участках с частичной или полной алопецией. Считается, что хороший эффект может быть достигнут за счет веществ, попадающих в организм блохи с кровью собаки. Такие препараты, которые представляют собой или фосфорорганические соединения, или вещества, регулирующие рост насекомых, выпускаются в виде таблеток или в виде аэрозолей, однако, они пока не нашли широкого распространения. Надо также иметь в виду необходимость тщательной уборки квартиры с помощью пылесоса и особенно салона автомашины (если собака в ней перевозится). Эту обработку желательно проводить с помощью специальных средств, что требует усилий и затрат, но, при этом, не гарантирует полного здоровья животного, поскольку возможность контакта собак во дворе остается.

Патогенетическое лечение блошиного аллергического дерматита заключается в пероральном назначении преднизолоиа из расчета 1 мг/кг 7-10 дней с последующим постепенным снижением дозы до минимально эффективной, причем, чем строже хозяева осуществляют борьбу с блохами, тем короче должны быть курсы преднизолоиа.

Антигистамииные препараты, как уже было сказано, при этом заболевании не эффективны. Применяемые отдельными западными специалистами с целью гипосенсибилизации водные вытяжки или квасцовые преципитаты антигенов, полученных из цельных блох, вводимые собаке регулярно на протяжении от 9 до 12 месяцев, являются дорогостоящими и, по заключению тех же специалистов, редко дают желаемый эффект.